Человек с ружьем, расстрелявший школьников в Казани, прошел по улицам незамеченным. Почему его не задержала полиция, знает глава компании «Недремлющее око» Леонид Стариков.

 

---

 

Можно я внесу крупицу здравого смысла по поводу стрельбы в казанской школе? Когда все это случилось, появилось много статей с вопросом, зачем нужны все эти камеры и система «Безопасный город», призванная использовать их данные, если человек ходит с ружьем по городу средь бела дня, а тревожных сигналов в полицию не поступает.

Школьных психологов, буллинг, вооруженную охрану, справки от психиатров и оружейное лобби трогать не будем, ибо мое мнение в этих вопросах обывательское — нет смысла его высказывать.

Другое дело — обученные нейросети и тревожные сигналы из-за оружия.

Комплекс «Безопасный город» в том виде, который прописан в его уставе, попросту не существует. Нет ни одного города, где работал бы единый центр мониторинга для транспортников, силовиков, МЧС, Рослесхоза, Роснедр и так далее. При этом камеры есть у всех служб и ведомств.

Допустим, камера ЕДДС Минтранса, стоящая на перекрестке, увидела человека с ружьем. Что дальше?

Тревожного сигнала не будет по двум причинам. Первая — самая важная и универсальная: в камеры никто не смотрит. Никогда. Ни полиция, ни МЧС, ни ЧОПы, ни парковщики, ни ТСЖ — вообще никто. Сейчас это просто нереально физически. Камер так много, что их уже не используют как инструмент непосредственного наблюдения. Чаще всего в камеру смотрят ситуативно. Например, человек позвонил в домофон, и охранник отреагировал на звонок. Исключение — слежка за объектом, маршрут которого известен. В остальных случаях запись с камер изучают, когда инцидент уже произошел и нужна информация.

Чтобы видеонаблюдение предупреждало об опасности, в камеры должны смотреть роботы, то есть нейросети. К этому мы еще вернемся.

Вторая причина, почему камера ЕДДС не отреагирует на ружье, — в том, что Минтранс за ружья не отвечает. Если нет аварий, пробок и машина не сбила пешехода, Минтранс больше ничего не интересует. Это нормально — у ведомства свои регламенты, свои задачи и свои инструменты для их решения. И так в каждом случае. Если парень с ружьем попадет на двадцать разных камер, которые принадлежат частным лицам, бизнесу или ведомствам, не отвечающим за охрану порядка, никакой тревоги не случится. Зато в соцсетях появятся кадры с комментариями: «зачем тогда вообще нужны камеры?».

Решение этой задачи уже есть — и концептуальное, и техническое. Концептуально — это платформа «Безопасный город», которая в общем мониторинговым центре объединяет устройства слежения всех ведомств. Проблема в том, что пока это только на бумаге и дай бог, если реализовано процентов на десять.

Техническая сторона еще интереснее. Дело в том, что почти у каждой IP камеры есть три видеопотока. Первый — изображение на мониторе, второй — запись в архив, третий — запасной. Чтобы создать единый мониторинговый центр, можно просто забрать свободный третий поток со всех нужных камер. Без технических сложностей не обойдется, но найти решение можно.

Из этого следует одно очень важное обстоятельство.

Если после трагедии вы задавались вопросом — чем лично я мог помочь, то ответ есть. Фактически частных камер в сто раз больше, чем государственных — об этом говорит статистика продаж моего предприятия. На 100 камер в магазинах, ЖК, квартирах и так далее приходится одна камера в полиции, школе или поликлинике. Понятно, что такая выборка не репрезентативна, но достаточно пройти по улице и посчитать камеры, чтобы убедиться — картина именно такова. Так вот, если общество в лице владельцев камер объединится и позволит использовать условно бесплатный третий поток со своих устройств, мы получим мощнейший инструмент безопасности, превосходящий по своим возможностям решения от государства.

Ок, допустим, общество проявило сознательность — все отдали третьи потоки, а государство объединило свои камеры в центре мониторинга и интегрировало третьи потоки с частных камер. Это позволило бы предотвратить расстрел в Казани? Ответ — нет.

Объединенная система выдаст тревожный сигнал на вооруженного человека, если к камере подключена нейросеть, обученная определять оружие. Но такая нейросеть — далеко не самая необходимая.

Сейчас я объясню почему.

Когда строишь систему в условиях ограниченных ресурсов (деньги, пропускная способность канала, процессорная мощность для обработки видеопотока), приходится выбирать наиболее востребованные и ценные нейросети. Во всем мире сети в первую очередь распознают автомобильные номера (угоны машин), лица (розыск преступников), оставленные без присмотра предметы (возможность теракта), скопления людей (массовые беспорядки), дым/огонь (пожары, в том числе лесные), пересечение периметра, вторжение в зону, наличие каски и униформы (охрана труда) плюс куча разных маркетинговых нейросетей, изучающих очереди, тепловые карты, выкладку товара и прочее.

Как видите, распознавание оружия не в приоритете. Уже потому, что в 99% случаев камеры будут реагировать на оружие силовиков, и эти 99% сигналов будут ложными, что делает применение такой нейросети практически бессмысленным.

То, что казанский стрелок попал в объективы камер, не могло предотвратить трагедию. Причин тому — четыре:

В камеры никто не смотрит.

К сожалению, универсального рецепта защиты против школьных стрелков и террористов-смертников сегодня не существует. Есть только сотни маленьких обстоятельств, которые влияют на конечный результат.

Материал с сайта "ГардИнфо"